Tag Archives: эмиграция

Каникулы Бонифация

Posted on by
7

Отпуска в Америке короткие. Зависит от места работы, конечно, и от выслуги лет, но начинаются они с десяти дней в году, а то и меньше. Не разгуляешься. Поэтому, с давних пор появилась привычка приурочивать отпуск к празднику.

Когда я нашла свою первую ‘настоящую’  работу, сначала работала там через агенство. Спустя год меня взяли ‘в штат’ и повысили зарплату, и первым делом мне безумно захотелось поехать в Европу. Я увидела билет в Цюрих за триста долларов, где в то время жила моя подруга Лена с семьей. Отпускных дней я еще не накопила, но упускать такой случай даже мысли не было: зачем еще зарабатывать деньги, если не для того, чтобы путешествовать и видеться с друзьями? (Я понимаю, что у всех свой ответ на ‘зачем зарабатывать деньги’, мой за 25 лет не изменился.) Сообразив, что в мае целых три(!) выходных, с субботой и воскресеньем, я попросила на работе еще день в долг и купила себе билет в Швейцарию на три дня. Вылет в пятницу, возврат в понедельник. Лететь с пересадкой через Лондон.

В радостном возбуждении от предстоящей поездки я примчалась в аэропорт Кеннеди, в Нью Йорке. Зря примчалась, выяснилось что мой рейс задерживается. На час, потом еще немного, и представители авиакомпании толком не могли сказать, когда мы полетим. Через некоторое время я поняла, что на свой рейс из Лондона я опаздываю. Стала выяснять, когда же я доберусь до Цюриха? На день позже, мы дадим вам гостиницу, пообещала уставшая женщина в темно-синем костюме United Airlines.

Мой долгожданный короткий отпуск стремительно превращался в полное свое отсутствие — я бы успела прилететь, поздороваться, выпить чаю и как раз пора обратно в аэропорт. Я в отчаянии металась по аэропорту и пыталась понять, можно ли поменять билет на прямой рейс. Ответ был ‘нет’. Долетели до Лондона, там был полный хаос, не только наш рейс задержали, кто на чем и куда дальше летит известно одному б-гу. Я протиснулась к лондонской служащей в темно-синем костюме. Она была менее уставшей и равнодушной, чем ее американская коллега. Выслушав мою сбивчивую речь о двух днях с любимой подругой, которые тают как дым, о первой работе и первом отпуске, она нашла мне место на ближайшем рейсе.

Я провела волшебные два с половиной дня. Мы гуляли по городу и горам неподалеку от дома моих друзей, болтали дни и ночи напролет, хохотали, ели и выпивали. Спать, по-моему, не ложились совсем — времени было жалко. Когда я вернулась, то рухнула на диван у родителей со словами ‘я вам потом все расскажу’ и уснула на сутки.

Через год я опять приехала к Лене, уже на неделю и с сыном (ему было восемь лет). Сыну Лены было десять. Проснувшись на следующее утро после приезда в Цюрих, сына я дома не обнаружила. «Где дети?» Испугалась я. «Лева поехал позать Боре город», — невозмутимо ответила Лена. «Как?!??!!!, они поехали сами?» «Конечно, Лева везде сам ездит — и на русский, и на музыку. Ты, Людка, в своей Америке совсем паникершей сделалась».

Наверное ‘сделалась’, потому как пока дети не вернулись, расслабиться я не могла. Вернулись они очень довольные, мой Борька в восторге держал в руках лего, подаренный Лёвой. К вечеру дети решили, что спать будут не дома, а в палатке. Жили мои друзья в многоквартирном доме, этажей в пять, по-моему. Я опять ошалела и Лена опять объяснила мне, что у американских родителей явная паранойя, и спать в палатке под окнами квартиры, где спят родители, это самое милое дело для мальчишек десяти и восьми лет. Дети вернулись домой под утро — их закусали комары.

На следующий день мы отправились в горы. Впереди — Лена, Лева, Ленин муж с годовалой дочкой (то ли ее везли в коляске, то ли несли на руках), сзади медленно ползем мы с Борей. Лёва время от времени бегает от своих родителей к нам, проверяет не потерялись ли. В очередной раз подбежав, смотрит на нас с жалостью и говорит «хорошо, что у нас нет машины». «Почему?» удивляемся мы. «Вот у вас есть машина, так вы ходить совсем разучились».

Последним аккордом была покупка билетов на автобус. Лёва ушел в школу, я и Боря пешком дошли до остановки автобуса, чтобы поехать в центр Цюриха. На рмтановке автомат, где надо заранее купить билеты. Написано всемпо немецки. Я пытаюсь разобраться. Боря: «Мама, ты читаешь по-немецки?» «нет». «Понятно. А ты покупала тут уже билеты в автомате?» «нет, я сецчас разберусь». «Ты знаешь, мама, с Левой я себя чувствовал гораздо комфортабельнее!».

Немая сцена. Занавес.

Я очень люблю путешествовать — и одна, и с детьми, и с друзьями. Билеты теперь покупаю быстро, и по горам тоже хожу очень даже ничего. Опыт!

Серебряная дата

Posted on by
4

Четверть века назад (ничего себе цифры пошли!) я с шестилетним сыном эмигрировала в Америку. За год до этого переехали родители, а поскольку я у них единственная дочь, взяли с меня слово, что я к ним присоединюсь. Я не торопилась присоединяться, и моя умная мама просто позвонила в один прекрасный день (тогда он прекрасным не казался), и сказала: «мы купили тебе билет на 20 мая»

Я думала, что вернусь обратно, когда оформляла документы попросила в ОВИРе (у меня там были ‘связи’ по работе) «Сохраните мой внутренний паспорт, пожалуйста». На меня посмотрели высоко приподняв брови и спросили «надолго? Ну ладно, год можем подержать». Я очень скучала по Казани, где прошла студенческая жизнь и началась взрослая, по друзьям. Приехала на неделю через год с небольшим, и удивительным образом моя ностальгия прошла в тот момент, когда я, проснувшись утром у подруги, посмотрела на улицу из окон 4 или 6 этажа, и поняла «уже не мое».

Много всего со мной было за эти 25 лет. Через год и два месяца после переезда я стала независимой — сняла свою квартиру и устроилась на работу по специальности. До этого подрабатывала в случайных местах: убирала дома, была телефонным оператором, нянчила детей, была продавцом в сувенирном магазине. Осваивала язык, который до переезда считала что знаю, но на поверку оказалось что ‘знаю’ бывает разное. Скучала. Каждый день разговаривала с Казанью, по минуте 20 раз подряд — так можно было делать вид, что не соединили и не платить $1 минуту за разговор. Денег было совсем немного, но это как-то не очень чувствовалось. Конечно, первое время я жила с родителями и они мне во всем помогали. Помню жару за 102 по Фаренгейту, и как заворачивалась в мокрую простыню, потому что то ли кондиционера ещё не было, то ли он сломался. Еще помню снегопад в мою первую американскую зиму, как машины засыпало по крыши, как мы с подружкой гуляли по улицам нашего маленького городка и рассматривали рождественские картинки — дома, украшенные множеством огней, инсталляции библейских сюжетов. Было так красиво, снег хрустел под ногами, было ощущение таинства и сказки, и совершенного спокойствия.

Если бы я осталась в России, у меня была бы совершенно другая жизнь. А ещё говорят ‘от перемены мест слагаемых сумма не меняется» — ещё как меняется от перемены мест!

Что Все-таки происходит — мы ‘обживаемся’ на новом месте и привносим своё в новую культуру, или новое место поглощает нас и мы перенимаем стандарты того общества, где оказываемся и приспосабливаемся к нему, становимся его частью? наверное и то, и другое. Хотя есть люди намеренно отказывающиеся от своего ‘багажа’, ныряющие в новую культуру чтобы раствориться в ней. Или наоборот — плотно застрявшие в привычной, оставшейся далеко и давно в прошлом, но каким-то образом не замечающие этого. Район Брайтон-Бич в Нью Йорке — типичный тому пример.

Помню, оказалась там через два месяца после приезда в Америку и у меня было полное ощущение, что перенеслась в Советский Союз начала 80х, или, может быть, 70х. Вывески на русском, хамоватые продавщицы, никто не улыбается на улицах, в воздухе висит какая-то насторожённость и обреченность одновременно — ничего нового не будет. «Словно мухи в янтаре» как поёт Макаревич.

В Эмиграция или без неё, так много зависит от нас. Но в привычных обстоятельствах, когда жизнь течёт себе и течёт, дни похожи один на другой, мы так часто говорим себе «от добра добра не ищут», «мне и так хорошо», не выходим за черту оседлости, которую сами себе начертили. Мало кто рискует по собственной воле, обычно что-то происходит извне — у кого-то распадается семья, кого-то увольняют с работы, с кем-то (всей планетой) случается карантин. И то, что казалось невозможным, оказывается возможным. И мы учимся жить по новому в режиме блиц. Только часто продолжаем причитать и сопротивляться очевидному — оно уже здесь, это новое, а мы все пытаемся удержаться за вчерашний день. Мне кажется, не надо бояться. Надо идти вперёд, и хранить приятные (только приятные) воспоминания о том, что было с нами. Ведь впереди столько нового, непознанного, интересного. Хороших дорог вам, друзья.